Лето 2005 в Америке

Началась поездка с поезда Ижевск-Москва. До US мне предстояло лететь не одному, а вместе со знакомой девушкой Марией. Нам предстояло лететь вместе до Нью-Йорка. Приехав в Москву рано утром, мы быстро добрались до Шереметьево-2. При входе в терминал нас ожидал первый контроль безопасности, сумки просканировали, а мы проходили через рамку, все прошло спокойно. Так я впервые оказался в Шереметьего-2, что делать дальше я не знал, и принял решение просто подойти к стойке Air France и спросить, что делать дальше, сотрудница Air France взяла билет, что-то долго проверяла по компьютеру, после чего сказала - «Хотите лететь прямо сейчас?», я сказал, что нас будут ждать в JFK в назначенное время, мне сказали, что мы прилетим в New York нормально, но вылетим в Париж раньше, я согласился. Мне сказали проходить таможню, а затем идти на регистрацию. Пройдя таможню, и обязательно сказав, что мы студенты, чтобы не докапывались, мы прошли регистрацию и пересекли границу, прошли успешно контроль безопасности, и попали в чистую зону и duty free, которую быстро прошли и стали ждать посадки в самолет.

Объявили посадку, и мы по длинному коридору пошли в самолет, естественно радостные, всё начинается. Места были, естественно, самые блатные, в хвосте самолёта, зато мы летели вдвоем на 3-х сидениях. От Москвы до Парижа летели 3,5 часа, и мягко приземлившись в аэропорту CDG Парижа, стали ждать наш рейс до Нью-Йорка четыре часа. В начале была эйфория, мы за границей, мы катались на автобусе по всем терминалам, но это все надоело, и поехали в терминал, откуда нам предстояло вылетать в Нью-Йорк. Там на железных креслах мы дожидались нашего рейса, перед посадкой на рейс снова контроль безопасности.

Мы вышли в «чистую зону», и я увидел наш самолет Boeing 777, это был такой огромный самолет, что поверить в то, что он может лететь, было невозможно. Объявили посадку, и у нас впервые затребовали DS-формы, это был первый иммигрантский контроль, проверяли визу и DS-форму, это притом, что мы ещё не прилетели в US. Откопав из сумки DS-форму и пройдя контроль, мы пошли по коридору в самолет, и здесь нас ждал ещё один контроль безопасности, мой рюкзак полностью обыскали, вывернув всё его содержимое наружу и спрашивая относительно каждой вещи, что это такое, ещё попросили снять обувь, и полностью проверили, не прячу ли я что-нибудь под одеждой, но ничего такого я не вез, и всё прошло нормально, хотя было не очень приятно.

Полет продолжался нормально, не считая заполнение американских таможенных декларации на французском языке и форм I-94. Заполнять их не было смысла, т.к. мы вообще не понимали что там написано. Стюарты помогли нам, и нашли нам формы на английском. Сами мы не знали, как их заполнять, и постоянно спрашивали стюардов, как заполняется та, или иная графа, но и они знали не больше нас, но все же помогали по мере возможностей. Из студентов, которые летели в US из России, нас было только двое, хотя иногда бывает и по пол-самолета летит в US.

Приземлившись в Нью-Йорке, нам предстояло пройти американских пограничников, и таможню. У меня взяли отпечатки пальцев, сфотографировали, прикрепили форму I-94 к паспорту, поставили печать в DS-форму и паспорт и, не задав ни единого вопроса, впустили в страну. Получение багажа и прохождение таможни оказалось также очень простым. Здесь у меня возникло первое опасение, а что если нас не встретят, и нам придется ехать до отеля Ramada самим? Но опасения не подтвердились и при выходе мы увидели в толпе встречающих молодого человека с табличкой “Camp America”, мы сразу подошли к нему, сказали кто мы, он сказал, что нас и ждал, и мы пошли на стоянку, где сели в вэн, и поехали в отель Ramada. Примерно через час мы были там, парень который встречал нас, собрал с нас по $15 за завтрашний проезд на вэне до аэропорта, и сказал, что, показав чек, лагерь вам возместит эти деньги. Нам раздали по коробке с завтраком и сказали, во сколько у каждого выезд из отеля в аэропорт у меня он оказался в 9:30am, не повезло Марии, у неё он был в 2:30am. Нам раздали информацию по полету и номера телефонов директора лагеря на экстренный случай, и ключи от номеров. Номера в отеле довольно хорошие, я оказался один в номере, чему был рад. Номер был на четверых. После душа, включить который не так уж и просто, и я лёг спать, так закончился один из самых длинных моих дней, т.к. я проснулся в четыре утра по московскому времени(поезд в Москву приходит в шесть утра), а лёг в двенадцать ночи по нью-йоркскому времени.

Утром был завтрак, из коробочки, там был сок, багел, сыр, яблоко, и ещё что-то. Позавтракав, я стал ждать отправки в аэропорт, в 9:30am спустился сотрудник, который открыл вэн, мы погрузили вещи, появились две англичанки, с которые тоже ехали в лагерь, но в другой, и их надо было довезти до автостанции. Меня высадил около входа в аэропорт Newark, где я подошёл к стойке авиакомпании America West и сказал, что мне надо билет на моё имя и показал информацию о полёте, там был номер e-ticket’a который надо было вести в терминал, который выдал мне boarding pass, полностью электронная регистрация. У меня осталось два часа до полёта. Погуляв по аэропорту, выпив легендарного кофе из Starbucks, и испытывая эйфорию, оттого что я в Америке, пошёл искать свой гейт, и проходить контроль безопасности. На проверке заставили снять обувь, вещи очень тщательно прогоняли через сканер, и так для всех.

У меня был полёт с пересадкой в городе Феникс шт. Аризона, до туда летелось спокойно, стюардесса стала предлагать напитки, это было бесплатно, а вот еда уже за деньги. В салоне самолёта был телевизоры, но наушники были тоже за деньги. При полёте над Атлантикой всё было бесплатно. Через пять часов лёта я был в Фениксе, Аризона. Там я ждал свой следующий самолёт два часа, чтобы долететь до Сан-Антонио, Техас. При посадке я уже не проходил контроль безопасности т.к. ждал всё это время в чистой зоне. Через два часа я приземлился в Сан-Антонио, и был готов к радостной встречи со своим директором. Выйдя из самолёта в терминал, я увидел толпу встречающих, но меня особо никто не жаждал встретить, я обошел всех, никто на меня не реагирует, я стал ждать, когда же меня кто-то встретит. Так я прождал минут десять, после чего народ уже практический рассосался, и осталось лишь несколько человек, которым до меня не было особо дела. На улице было около одиннадцати вечера, и что делать я пока не знал. Подождав полчаса, и с надёждой смотря на каждого входящего в терминал, я достал бумагу с телефонами директора лагеря. Стал звонить по первому, основному, номеру, там мне сказали, что мой любимый директор сейчас в лагере, звоните туда. Второй телефон значился как emergency, позвонив туда, я натыкаюсь на автоответчик, на котором я оставил сообщение, что я прибыл и сейчас жду в терминале. Мыслей что делать у меня не было, я просто сел на свою сумку и стал ждать, пока что-то произойдёт. Через минут сорок ко мне подбегает молодой парень и говорит – «Ты Юрий?», я ему говорю что да, и я еду в Camp Stewart, этот парень говорит, - «я за тобой, мне директор сказал забрать тебя из терминала 1, а самолет по расписанию прилетает в терминал 2, вот я и ждал тебя в терминале 1 полтора часа, извини и т.д.». Вздохнув с облегчением вы пошли с парнем до вэна. Парень - поляк, Джек, работает в лагере как dining room manager.

До лагеря было ещё 70 миль. В окне проносился ночной Сан-Антонио, и другие города, которые были расположены вдоль пути. Через часа полтора мы увидели табличку Camp Stewart, а значит, я приехал в свой лагерь.

Первое впечатление, было таким, абсолютная темнота, т.к. детей в лагере ещё не было и всё освещение выключали в 11 вечера, и звуки совы. Джек включил фонарик, и он показал мне мой будущий дом, это был деревянный барак, в котором кто-то ещё и спал, но т.к. у меня не было ни подушки, ни матраса, то поляк сказал, что я буду эту ночь спать у него. Он жил в своём доме, там был кондиционер, туалет и душ, но это был всё равно барак, ведь туалет у него не работал, душ еле-еле. Я его спрашиваю – «И это один из лучших лагерей страны, за $3000 в месяц?», он сказал - да, и что здесь я буду жить целых три месяца. Лагерь очень старый, с 1924 года, но очень крутой, и входит в десятку лучших лагерей страны. У меня возник первый в Америке шок. И к этому я так рвался последние пол года, и ехал три дня? Жить в бараке с удобствами на улице и работать на кухне. Джек обрадовал меня тем, что завтра у меня выходной, и я могу отсыпаться, мы улеглись спать, и я стал думать, зачем меня вообще потянуло в Camp America, надо было ехать по Work and Travel и жить как человек, в городе. У меня было состояние близкое к отчаянию, но я решил дождаться утра и делать оценки уже утром. Так закончилось моё путешествие до лагеря, и началась жизнь в нём.

Утром началось знакомство с лагерем. Вначале меня показали директору лагеря, который извинился за вчерашний инцидент в аэропорту, затем мне показали моё место работы – кухню. Шефом на кухне был поляк, который приехал сюда по программе Camp America, и остался жить здесь. Также на кухне работали мексиканец, новозеландец, украинец, австралиец, две девушки из Польши и одна девушка из Южной Африки. Я удивился, что делают в лагере only for boys, девушки, мне сказали, они здесь работают последний день, после чего эти девушки и австралиец уезжают в лагерь Heart O’ the Hills, этот лагерь only for girls. Эти два лагеря оказались очень связанными, т.к. оба этих лагеря держит одна семья.

Как оказалось, что барак, в котором меня поселили, был самым лучшим из всех, которые были в лагере, там был кондиционер, три душа, четыре раковины, несколько туалетов, там мы жили вместе с украинцем, новозеландцем и австралийцем. Новозеландец Ник, говорил так, что понять его было просто не реально. Он говорил очень быстро и очень непонятно. Через несколько дней к нам незаконно поселилось ещё несколько человек, они не хотели больше жить в своих бараках, а у нас было ещё очень много свободного места.

Детей в лагере ещё не было, прибыли только вожатые, которые проходили ориентацию. Вожатые были как местные, так и из Англии, Шотландии, Уэльса, Южной Африки, Новой Зеландии, Австралии.

Весь день противное чувство «я не туда попал», не покидало меня, я не переставал задавать себе вопрос - «а где же Америка?», т.к. вокруг был один лес, холмы, озеро, всё было огорожено забором. Начал знакомиться с вожатыми и сотрудниками, но столько имен сразу не запомнишь. Познакомился с украинцем, работающим на кухне – Владимиром, он находился в лагере два дня. У него было такое же ощущение, что и у меня, что мы не туда попали. Как и мне, ему хотелось жить в городе, и мы попали не совсем туда куда бы хотелось. Стали возникать мысли бежать, но мы понимали, что это бессмысленно, т.к. нам за это аннулируют визы. Нам было не по себе в лагере первые дни, но при этом я не жалел, что приехал сюда. Я ожидал немного другого, чем то, что получил. Тут мне пригодилась фраза, сказанная нам на собрании при отправлении – «Вы едите туда работать», и никто не обещал мне здесь отличных условий проживания и работы.

На следующий день началась работа. Начиналась она в 7:00am. Начав работать я, естественно, в начале не находил себе места, т.к. это был мой первый опыт работы как работника кухни, хотя в анкете я написал, что работал как помощник повара. Шеф-поляк понимал, что я ещё абсолютно зелёный в этом деле, и просто заставлял делать самое элементарное, резать салат, раскладывать еду по тарелкам, где-то, что-то убрать. Завтрак начинался в 8:00, вожатые забирал тарелки с едой со стойки между кухней и обеденным залом, сами раскладывали тарелки, стаканы и салфетки, этим мы не занимались. Если кому-то нужна была добавка, то этот человек просто подходил на кухню, и если то, что он хотел, у нас ещё оставалось, он получал это. После завтрака мы начинали мыть посуду, все, двое предварительно мыли посуду, один человек расставлял посуду в контейнер для посудомоечной машины и оправлял посуду в посудомоечную машину и один человек раскладывал чистую посуду по полкам. После чего мы прибирались на кухне, вытирали столы. Затем мы могли начать что-то готовить к обеду, после чего мы могли быть свободны. Заканчивали мы в 9:00-9:30, пока в лагере не было детей, работы было не много. После обеда можно было заниматься чем угодно до 11:00, мы, как правило, играли в теннис или шли в Интернет. У нас было два компьютера для этого, там же стоял телевизор с пятьюстами спутниковыми каналами и телефон. Готовили мы обед с 11:00, сам обед начинался в 13:00, после чего опять мытьё посуды, clean up на кухне, и могли быть свободны, до 17:00, можно было пойти купаться, играть в теннис, сходить в Интернет или заниматься чем угодно. В 17:00 мы начинали заниматься ужином и могли закончить к 19:30-20:00, после чего опять было свободное время. Постепенно шеф начинал давать нам более ответственные задания, не просто порезать, помешать и т.д., а начинал учить нас делать те, или иные блюда самостоятельно. Всю еду, мы готовили сами, редко когда что-то было привозным и полностью готовым. Всю самую грязную посуду, жирные подносы, котлы, и т.д. мы сами не мыли, это была работа двух мексиканцев. Вообще все работы по подержанию лагеря в нормальном состоянии были на мексиканцах. Никаких чёрных в лагере не было. Было только двое вожатых и всё.

Так стали проходить мои первые дни в лагере, работа каждый день, походы на озеро, теннис, Интернет, телевизор сделали своё дело, шок уже проходил, более-менее я стал привыкать к лагерю, и бежать уже никуда не хотелось.

Через неделю после работы к нам приехала ещё одна группа из Украины, в составе шести человек, и все на кухню. Нас переселили из относительно нормального жилья в натуральный барак. Это был деревянный домик, со ставнями вместо окон, на них была лишь сетка. Двухъярусные кровати, и всё. Все удобства на улице. Какая температура на улице, такая и у нас. Никакого кондиционера. В таких же условиях живут и дети.

При первой же возможности мы выезжали из лагеря в близлежащий город. С этим мог помочь шеф, который после обеда мог поехать в город по делам и захватить нас, или можно было поехать вечером с вожатыми на вэне лагеря. Политика лагеря была такова, вэн можно брать, если тебе больше 21-го года, у тебя есть международные права, и ты сдал драйв-тест в лагере. Наши права они не очень хотели считать международными, руководство лагеря сказало, что в международных правах всё на английском, а в наших правах такого нет.

Город, около которого мы жили, был небольшой по местным меркам около 20 тысяч жителей. Полное отсутствие общественного транспорта, все люди только на своих авто. В городе мы в основном посещали WalMart или другие магазины, иногда ездили в кино, или играли в боулинг. Как правило, нас просто высаживали где-то в центре города, и говорили когда и где сбор, и мы могли делать что хотим. Мне приходилось покупать пиво на нашу братию, я был единственный, кому было 21, для этого я пользовался ISIC’ом, хотя иногда это не проходило и мне отказывали, говоря, что надо либо паспорт, либо driver license, но можно было снова подойти уже к другой кассе. В нашем WalMart’e их было штук 30. Пить приходилось очень тихо и осторожно на городской платине, от туда нас не могла видеть полиция. А она в городе была и часто патрулировала улицы.

Погода у нас была замечательная, было +35 днём, и +30 ночью. Жарко было всегда и днём и ночью, ночной прохлады здесь просто не существовало. В мае лили дожди каждую ночь, а в июне-июле дождь уже был событием. Но к этой жаре я просто привык, по-другому здесь было нельзя.

Вскоре к нам в команду присоединился американец, который проходил практику в нашем лагере, его поселили вместе с нами.

После открытия лагеря, работы прибавилось в разы, теперь мы могли уже работать без перерыва после завтрака, сразу же могли начать готовить обед. Посуды было неимоверно много, и она поступала так быстро, что для неё не оставалось места, её было просто горы. Когда мы впервые столкнулись с этой горой посуды, это был ужин первого дня работы лагеря. Такого, не было в брошюре Camp America со счастливыми лицами, это был ужас для нас, мы мыли эту посуду, а она не кончалась, но постепенно мы привыкли и к этому. Заканчивать работу мы могли в 20:30-21:00, после чего хотелось только одного, в Интернет, потом немного посмотреть телевизор и спать. После обеда перерыв начинался в 15:00 и заканчивался в 17:00. Работы было реально очень много, но работалось довольно весело, коллектив подобрался отличный.

Как-то раз руководство лагеря решило переставить мексиканцев, которые мыли всю самую грязную посуду, такую как подносы, котлы, и т.д., на другую работу, а вместо них поставить нас. Мыть эту посуду отправлялось по двое и на весь день, ничем кроме этой посуды они не занимались. Это была действительно сложная работа, причём было ещё очень жарко, мы называли это место «кухонный ад». Каждый прошёл по три раза «кухонный ад», и мы поняли, что так продолжаться не может, мы сказали директору, чтобы он возвращал мексиканцев обратно, мы больше сами эту посуду мыть не будем. К обеду скопилась такая куча грязной посуды, и никто из нас не шёл её мыть. Директор понял, что надо идти на компромисс и вернул мексиканцев мыть самую грязную посуду.

В Техасе, мексиканцы это нация номер два. Их здесь очень много, причём многие из них здесь не легально, и не знают английского. Зато много местных американцев знают испанский.

В один прекрасный момент, когда жизнь в лагере уже наладилась, бежать или из него абсолютно не хотелось, мне предложили работу в другом лагере. Всё было очень просто, ко мне подошёл директор и сказал – «Юрий, ты хочешь получить новый опыт работы как baker(пекарь)? Австралиец из Heart O’ the Hills, который работает там как baker, должен срочно ехать домой, и им нужен новый человек на эту должность. Там ты будешь жить в доме с кондиционером, телевизором и душем». Это было предложение, от которого мне было очень сложно отказаться, практический невозможно. Я дал своё согласие. Мне сказали, что через три дня я переду туда.

Меня стали учить как печь homemade bread(домашний хлеб), cornbread, пироги на десерт. Учил меня новозеландец, учил довольно интересно. Вначале показывал сам, затем начинал делать с его подсказками я сам.

Так прошло три дня, и утром перед завтраком мне сказали, что сегодня я уезжаю. Я собрал вещи, мы сделали несколько групповых фото, и после обеда шеф отвез меня в новый лагерь. Со старым лагерем я не особо прощался, т.к. между лагерями 8-10 миль и мы всегда могли увидеться.

По приезду в новый лагерь мне показали, где я буду жить. Это было полноценный дом, с кондиционером, душем, телевизором и телефоном. В одной его половине должен был жить я с ещё двумя товарищами, а напротив нас жили девушки, которые занимались лошадьми в лагере. В последствии выяснилось, что телевизор не ловит каналы, т.к. вокруг холмы и сигнал очень слабый, и смысла в нём нет никого. Телефоном мы вообще не пользовались. Зато нас жило всего трое. Американец Диего, мексиканского происхождения, парень с Украины Андрей, и я. Кроме нас здесь ещё было 250 девушек разного возраста.

По началу было сложно в работе. Я был один на этой должности, и никто не смотрел за мной, и многие вещи не получались, отсутствие опыта сказывалось на работе. Через три дня такой работы снова к нам в лагерь приезжает новозеландец Ник и «доучивает» меня, после у меня уже стало получаться. Новый шеф помогал иногда в работе, но в основном я делал всё сам.

Пришлось вливаться в уже сложившийся коллектив, это было не просто. Было ещё непонятно, кто с кем «дружит», кто с кем не «дружит». Надо было разбираться, с кем завязывать отношения, а с кем наоборот, особо не общаться.

На этой должности я уже не мыл посуду, это делали мексиканцы, не мыл пол и вообще не занимался уборкой на кухне. Моя задача была только печь и всё. Я мог придти на работу в 6:00 или в 8:30 утра, когда уже начинался завтрак, главное чтобы к 12:00 в стойке стояли шесть подносов с булочками отменного качества. Меня никто не контролировал, я мог уйти, когда мне хочется, придти достать из печки подносы, погрузить новые и уйти дальше смотреть телевизор. От меня требовали только результат, а как я его получу, никого не интересовало. После обеда я шёл купаться, это было единственно время, когда я мог это сделать, т.к. мне было запрещено купаться при детях без футболки, а после обеда в лагере был тихий час. Зато после обеда шли загорать и купаться вожатые, а т.к. они все были девушки, то я особо не расстраивался, по поводу этого запрета купания при детях до обеда и после «тихого часа». После купания и загорания я шел опять работать и делал хлеб и десерт на ужин. Я подготавливал всё для работы заранее и поэтому мог закончить в 17:00-17:30, после чего я был свободен.

Три раза в неделю у нас не было ужина, а вместо него был пикник для всех, и каждое воскресенье была пицца. Я не принимал участие в подготовке к пикникам, зато занимался подготовкой пиццы. Её привозили уже готовой из города, на кухне лишь готовили салат и iced tea. Моя задача была привезти все, что нужно для пиццы в определённое место и контролировать, чтобы всё было замечательно. Хотя пиццу раздавали вожатые, но я всегда пользовался своим положением, и мог взять ее, сколько мне захочется. Сколько мы втроем, я Андрей и Диего, не пытались съесть две пиццы, у нас так и не получилось это.

Каждый день на обед было мороженное. Его готовили прямо в лагере. Это был мой стратегический товар в лагере. Часто приходилось кормить девушек мороженным, положение обязывало. Ведь кроме нас, троих молодых людей, все остальные были девушки. Интересный жизненный опыт.

После месяца после прибытия в страну, всё происходящее уже перестало восприниматься как отдых. Когда работаешь или отдыхаешь, короткий срок перемены воспринимаются легко: человек расценивает все происходящее как отпуск или отдых, но когда перемены затягиваются, неопределённость, подвешенность начинает пугать. Начинается повседневность. Понимаешь, что времени на расслабление больше нет, и пора действовать. Через месяц работы понимаешь, что туризм, отдых закончился, и началась обычная ежедневная жизнь. Надо устанавливать отношения с вожатыми, и другим персоналом, и привыкать жить по тем правилам, по которым здесь заведено жить. Раньше я не видел большой разницы между мною и теми кто здесь живет, но через месяц пребывания в стране различия стали видны всё больше. Очень часто в глаза бросалось не сходство, а именно различие между людьми. В один прекрасный момент я решил отобрать у шефа его работу по приготовлению тортов на дни рождения, он был только рад этому, а я, таким образом, хотел получить ещё больше уважения и популярности в лагере, т.к. кто делает торты, тот их и дарит в обед перед всем лагерем в обеденном зале. Это было приятно, в обеденном зале гасили свет, пели песнью, выходил я, неся торт со свечками, и дарил его под аплодисменты имениннице. Вначале это было очень волнительно, затем уже привычно, а потом мне это надоело, и я делал торты, и просил кого-нибудь из коллег подарить вместо меня. Когда дни рождения практический через день, то устаёшь от этой обязанности.

Пару раз чтобы съездить в город приходилось пользоваться автостопом, или как он здесь называется hitchhiking. Я ещё из моего Camp America handbook`а знал, что во многих штатах это запрещено, но деваться было некуда, в город хотелось, и мы с Андреем выходили на дорогу и «голосовали». И что самое интересное, стояли, практический всегда, не более 10 минут, после чего нас кто-нибудь подбирал. Бывало так, что наши лагерные девушки довозили нас от лагеря до города, а возвращались мы обратно уже автостопом.

Хотя жизнь в лагере была хорошей, но часто было нечем заняться, свободного времени было много, а вот куда его тратить, было неизвестно. Играли в баскетбол, смотрели телевизор, купались, после того как дети закончат, гуляли по окрестностям, обошли все, что только было можно вокруг лагеря. Вообщем, делали всё что угодно, для того чтобы было интересно.

В процессе работы я занимался не только выпечкой, но и стал исполнять обязанности менеджера обеденного зала. В лагере такой должности не было, а постоянно возникали какие-то вопросы и проблемы, и обращались для их решения ко мне, таким образом я «вкатился» в эту должность и она мне очень нравилась.

В лагере, как нам обещали на организационном собрании перед отправкой, я так и не потолстел. Просто я бегал, каждое утро. У нас многие девушки бегали по утрам, вот я и взял с них пример.

Через два месяца работы в лагере начинает всё надоедать. Вообще всё, работа не доставляет удовольствия. Вокруг одни и те же лица, день абсолютно предсказуем, работа-завтрак-работа-интренет-телевизор-обед-купание-работа-телевизор-ужин-вечер-идти спать, всё одно и тоже, и это каждый день, надоело. В такой момент помогали выезды в город, лишь бы сменить атмосферу. Помогли поездки на велосипеде по окрестностям, лишь бы сменить обстановку. Немного перестроившись и адаптировавшись к новым реалиям, жизнь в лагере опять стала приносить удовольствие. А жизнь действительна была для меня в удовольствие в лагере, меня знал весь лагерь, у меня была хорошая работа и отличный шеф, у меня были хорошие отношения со многими вожатыми, директор лагеря нас не притесняла ни в чём.

Самой странной нацией были англичане, они вообще могли со мной не здороваться, но это были их проблемы, американки с ними тоже не были в очень тёплых отношениях. Англичанки держались только своей компании англичан и особо ни с кем больше, странноватая нация, хотя и не все из них были такими, две девушки-англичанки были абсолютно на них не похожи в этом отношении. Самые приятные же были американки и мексиканки, с ними было приятнее всего жить в лагере. Мне очень нравилось в американцах их позитивность, причём она ещё была и очень заразительная.

В перерыве между партиями я, с товарищами по лагерю Camp Stewart, поехал в парк развлечений Seaworld. Когда приехали туда, думали, билет будет стоить не более $30, но его цена оказалась с учётом скидки $40, но деваться было некуда, пришлось разориться на билет. Но это того стоило, американские горки нескольких типов, водные аттракционы – это всё стоило тех денег, что мы заплатили. В конце дня мы катались на многих горках просто не вылезая, по три-четыре раза.

Дважды я выступал на церемонии закрытия, где присутствовали родители с детьми, с небольшой речью. Представитель каждой страны должен был сказать небольшую речь на своём родном языке и продублировать это на английском, а т.к. из России я был один, то почётная обязанность принадлежала только мне.

В третьей смене были только дети от 6 до 11 лет, в связи с этим очень много местных вожатых закончили работать и уехали из лагеря, и самой большой по численности нацией вдруг стала Южная Африка.

Под конец лагеря директор нас «обрадовала», нам не будут оплачены break`и между партиями, даже в период 9 недель, когда не должно быть различия break это или работа. Таким образом, лагерь очень хорошо сэкономил на персонале, а я недополучил около $130.

За две недели до отъезда стала ощущается нервозность по поводу что делать после лагеря. Такая же проблема стояла и у вожатых, никто не знал, куда конкретно ехать. Многие хотели из них хотели ехать во Флориду, но куда конкретно ехать не знали, а надо было уже покупать билеты. Все уже думали не о работе и о детях, а о том куда ехать, как ехать, и что вообще делать, т.к. никто до этого момента не думал об этом конкретно. Я тоже не знал, куда ехать конкретно. В последний момент появилась возможность ехать в Нью-Йорк жить и работать, несколько друзей после лагеря решили ехать туда работать и снимать жильё, и я мог жить с ними. Я решил не терять эту возможность, и решил ехать в Нью-Йорк. Но перед Нью-Йорком я решил заехать в Вашингтон, на пару дней, чтобы немного отдохнуть от работы в лагере. Чтобы сэкономить и посмотреть страну из окошка я решил ехать на автобусе.

Я должен был приехать в Вашингтон в шесть утра, а приехал только в девять утра. Автобусы Greyhound ездят по расписанию, которое кроме водителя никто не знает, автобус едет только так, как хочется ему. Про холод в автобусах говорят все, кто ездил на них, действительно это так, кондиционер работает просто замечательно.

В Вашингтоне я остановился на три дня в хостеле в центре города за $25 в сутки. За три дня я успел обойти все, что только можно было обойти. Город замечательный, мне очень хотелось его посетить до этого.

После Вашингтона автобусом до Нью-Йорка. В Нью-Йорке было столько людей, что было даже не привычно в начале, здесь их были просто толпы. Стации метро имеют размеры кварталов. Я долго искал ту станцию в Бруклине, куда мне надо было ехать, найдя, ещё долго думал, как доехать до туда. Тогда я ещё думал, «как здесь люди живут?». Тогда метро было дико запутанно для меня. Через несколько недель я мог ориентироваться уже без карты.

Новые условия для жизни были не самые лучшие, нас было четверо в небольшой комнате, но зато у меня было место, где жить, и я мог задержаться в Нью-Йорке на какое-то время. Я планировал работать около трёх недель до своего отъезда домой. Работал я в fast-food`е, получая небольшую зарплату, смысла искать что-то более выгодное или вторую работу не было т.к. я хотел работать не более трёх недель. Я работал со своими друзьями по комнате. Начинал работу я в 12:00 дня, заканчивал, как правило, в 10 вечера. Дни пролетали очень быстро, мы вставали, шли на работу, с работы шли домой и спать. Еда была бесплатной, и до работы было 20 минут пешком, мы не тратили деньги в течение недели, пока работали, тратились только на выходных. Работать можно было довольно много, получалось около 50 часов в неделю. Я решил работать три недели, после чего отправиться в очередное путешествие по стране.

Как-то раз, просматривая сайт Greyhound, я наткнулся на специальное ограниченное предложение, на билеты «туда и обратно» при отправке из Нью-Йорка, и я решил воспользоваться этим предложение и поехать снова в Техас. На работе я скучал по своему лагерю и по Техасу. В лагере была сладкая жизнь, много вкусной еды, телевизор и 500 каналов, вожатые. Не было в Нью-Йорке той экзотики, что была в Техасе, люди были не те, природа уже не та. И я решил съездить туда ещё раз после трёх недель работы в Нью-Йорке. Нью-Йорк нравился мне, но это была не Америка, а мне хотелось ещё раз проехаться по настоящей Америке. Ещё когда я работал, мне очень хотелось съездить в Хьюстон, Остин(Austin, TX) и Даллас, но, работая в лагере и сразу после него, это у меня не получилось, и я решил исправить это, и купил билеты до столицы штата Техас города Остин, города Даллас, и в космический город – Хьюстон.

Отработав три недели, я отправился в своё очередное путешествие. На этот раз моё опоздание в конечном пункте составило шесть часов. Из-за пробки между Нью-Йорком и Вашингтоном я опоздал на пересадку, и мне пришлось ехать следующим автобусом.

По приезду в Техас, в город Остин, столицу штата, сразу почувствовалось, что это уже не Нью-Йорк, был уже сентябрь, но жара стояла летняя, я даже успел отвыкнуть от неё. Это был уже не Нью-Йорк, в городах тихо и спокойно, доброжелательные люди, большие машины и нет такой дороговизны, как в Нью-Йорке.

Хьюстон – космический город, и центр нефтяной промышленности страны и просто четвёртый город страны. Здесь одной из целей было посещение Lyndon B. Johnson Space Center – это космический центр NASA, где американцы тренируют астронавтов, занимаются разработками в области космоса и управляют работой шаттла и Международной космической станции.

В конце своего турне по Америке, у меня была возможность пропустить свой автобус и остаться в городе Филадельфии, но я этого не сделал, о чём потом немного сожалел. Так я снова приехал в Нью-Йорк. За неделю я накатал около 4000 миль. В этот раз я уже приехал в Нью-Йорк как к себе домой. Уже не надо было искать вход в метро в Port Authority, всё уже было знакомо.

Три дня, что мне остались до вылета домой, я провёл в активном шоппиге и в прогулках по Нью-Йорку.

Настал день отлёта, мой самолёт улетал в 23:00, и у меня был ещё весь день. Никаких ощущений, что я улетаю, не было. Я так привык к разъездам, что было ощущение, что это просто очередная поездка куда-нибудь. Собрал вещи, поехал в аэропорт и никаких ощущений, что четыре месяца здесь подошли к концу, я уже привык к стране.

Приехав в аэропорт, в терминале я увидел огромное количество студентов, которые летели на том же самолёте что и я. Когда я летел сюда, в US, нас студентов, было только двое. Пройдя регистрацию, я пошёл кататься на AirTran`е по аэропорту, и гулять по другим терминалам.

Летел я, как обычно, в самом хвосте самолёта, летелось спокойно, кормили хорошо. Прилетев в Париж, и естественно, опоздав, я думал, как менять терминал, у меня оставалось около 30 минут до отлёта самолёта в Москву, но, спасибо Air France, заботиться об этом не пришлось, при выходе из самолёта стоял сотрудник аэропорта с табличкой «AF2244 Moscow», и всех кто был на этот самолёт сажали в автобус. Автобус сразу отвёз нас в терминал, откуда предстояло улетать в Москву. Вылет в Москву из-за этого задержался, в Москву я прилетел тоже с опозданием.